Она никогда не жаловалась на свою судьбу. Ей достаточно было сознания, что она подруга великого писателя, что ее любовь облегчает для него ношу будничности. Она за ним ходила как за ребенком, всем решительно для него жертвовала. Она создала ему семью. Взяла на себя обязанности деловой секретарши и казначея. Переписывала его романы, была их первым читателем, и критиком, и корректором. Не спала ночами, чтоб выслушать новую главу или проект нового произведения. Утешала его во время припадков тоски, болезни, страха смерти. Безропотно сносила взрывы его азарта, ревности, придирчивости и мании преследования. Это был настоящий подвиг, и она себя ему посвятила. Пошла на все тяготы и страдания, как идут в монахини – до конца, во имя долга, бывшего для нее высшей ценностью. Она и была примером той деятельной любви, о которой он говорил в своих романах. Она заслужила, чтобы он посвятил ей «Братьев Карамазовых».

Анна Достоевская. О ней я уже год пишу сценарий. Это была великая женщина. Я хотела бы быть такой, как она.

И мне очень жаль, что о ней мало кто знает…

А я позволю себе не согласиться. Это качество, по-моему, или есть в женщине, или нет. Не каждая смогла бы стать декабристкой. И не каждая стенограф смогла бы быть женой Достоевского.

Вы думаете, что если бы ему прислали другого стенографа, то она смогла бы пожертвовать всей своей жизнью во имя любимого человека? Любовница Достоевского (еще до встречи с Анной, еще при первой жене) Аполлинария Суслова - не смогла быть такой. А ведь она могла бы быть женой, музой, опорой Достоевского. Могла посвятить свою жизнь служению ему. Могла теоретически, но по складу своего характера, по натуре своей - не смогла. Предпочла вольную жизнь "каторге" рядом с гением.

Анна могла уйти от мужа в любой момент. Могла, но она вместо этого, скитаясь с ним, старым, нищим и больным по заграницам, будучи беременной юной двадцатидвухлетней девушкой, ходя в разорванных сапогах, зачастую без еды, имея одно лишь платье - она давала мужу последние деньги, которые у них оставались на жизнь и САМА отправляла его на рулетку, где он все проигрывал. Она знала - он проиграет, вернется злой домой и сядет писать роман. И напишет "Идиота". Она голодала и терпела все лишения, чтобы люди во всем мире теперь могли читать этот роман и восторгаться гением Достоевского. Знала ли она, что все так закончится? Делала ли она это ради собственного тщеславия? Вряд ли. Какое уж тут тщеславие, если теперь о ее существовании многие и не знают вовсе, а о ее муже, кстати, благодаря ее стараниям, знает весь цивилизованный мир.

Несомненно - Бог их свел. Достоевскому повезло с Анной. Даже Лев Толстой говорил: "Если бы у всех русских писателей были такие жены, как у Достоевского, то им жилось бы легче". И все же - не любая женщина смогла бы вынести все это. Я бы не смогла. И все равно - я очень хотела бы быть такой. Я всегда восхищалась героическими женщинами. И всегда жалела, что слишком слаба, чтобы быть такой как они.

Понятно, что я другая. Но что-то все же объединяет всех героических русских женщин. Что-то похожее. Все декабристки были разными. И Анна Достоевская была другой. Но дух у них, сила духа - вот, что меня восхищает в этих женщинах.

Взамен она получила любовь гения. Умирая в 72 года Анна сказала, что прожила очень счастливую жизнь. И годы жизни с Достоевским (они прожили вместе 14 лет, и 37 лет она посвятила его памяти) были самыми счастливыми в ее жизни. Более того - она считала, что дает ему очень мало. Она считала себя недостойной его. Считала, что это он дает ей больше, чем она ему.

Кстати, неверно может показаться, что Достоевский был только мрачным тираном. Он мог быть и страстным любовником, и заботливым мужем, а уж каким он был любящим отцом - дети его просто обожали. Просто жизнь у него была очень несчастная. Слишком много бедности, даже нищеты. Слишком много болезней - шутка ли, прожить больше десяти лет с двумя смертельными болезнями?

Анна не была его рабыней. Она была его опорой. Именно такой, какая ему была нужна. Как красиво говорится - женщина - это рифма. Так вот более удасной рифмы, чем Анна, Достоевскому не найти.